Шатров Валерий Борисович - Проклятые "М" - Страница 19

-Сынок, ты пойми...- Начал было Отец, но был остановлен на полуслове.

-Пап, не надо, я все понял. Что ж, я так и думал. Ладно, не будем о грустном, лучше скажи, как там Николай Николаевич поживает?...

Скользкие темы пытались обходить, не всегда получалось. Уж слишком неспокойное время выпало на наш век. И все же хорошее настроение осталось с нами до конца вечера, мама расстроилась, что с утра убегу в военкомат, да и вообще так ненадолго заехал. Оставшись один на один с отцом, завел разговор о игрунах в городе и обстановке в целом. Зомбоящик и интернет, как выяснилось, и близко не передают реальную картину, хотя это и не новость. По мнению отца, единственный кто трепыхается, это военком, да и тот связан по рукам и ногам. Всех людей комендантская рота, да калеки и инвалиды с ранеными в больничке. Особо не повоюешь, рядом с городом еще есть узел связи, да саперы, точнее их объединенный ППД. Людей там по логике тоже не много, а те что есть, сейчас защищают сами себя. Заград рота, одна из тех, что обязана затыкать собой прорывы, в первую очередь защищает АЭС, оно и логично. Доберись игруны до нее, дел могут таких наворотить. Вот и выходит, что город считай брошен, людей ведь везде не хватает. Самая большая территория обернулась огромной головной болью для штабных. Прорыв, возникший где ни будь при Урале, оперативно не заткнешь. Новые станции М радаров конечно хороши, спору нет, но не все сильны, у них тоже есть зоны покрытия и они точно также требуют ухода, грамотно обученного персонала и электроэнергию, много электроэнергии. К тому же их еще не так много, вдруг такой комплекс не отстроишь. Мобильные комплексы немного выручают, но они еще более близоруки, чем их стационарные братья. Выходом из ситуации могло бы стать народное ополчение, да только власть очень уж не хотела вооружать население, полагаясь на части оперативного реагирования. У нас ведь идет операция по сохранению мира, какого-то одного определенного противника нету, чтобы одним ударом положить всем конец. Мы в обороне, и пускай старый расчет, один к трем, до сих пор актуален, нас такими темпами дожмут года через два край три. Мы все чаще начинаем использовать разные ухищрения, автоматические турели, боевые платформы, боевых дронов. Все что может сохранить жизнь личному составу, все идет в дело. Слыханное ли дело, дали добро не вести борьбу за живучесть до последнего, при первых же признаках можно покидать горящие машины или долговременные огневые. Но можно, не значит что покидаем, голову враз не переделаешь, все также находятся герои, что до последнего вздоха ведут огонь из горящей брони, до последней капли стоят у станкового, пулемета сдерживая очередную волну. Есть те, кто подрывает себя и врага, стремясь нанести как можно больше урона. По телевидению таких вот почему то не показывают, новое время новые реалии. Единственный кто вещает правдивые сводки, начинает доклад старыми словами. -Говорит Москва...

Луч света в царстве абсурда, работающий фоном проектор показывал новое ток шоу, тема стрижка собачек за и против. Возможно тем самым пытаются разрядить, а может и впрямь сошли с ума. Один канал из сотни давал похожую на правду информацию о ходе боев и последствиях прорыва, но и он кажется, немного сглаживал углы. Плохо это или хорошо? Наверное нормально, во всяком случае лучше жаренных сообщений или розовых уси-пуси лившихся с иных новостных лент. Отдельно можно было слушать Космос двадцать четыре, хотя новости оттуда тоже были далеки от радостных или оптимистичных. Висевшие на орбите, наконец то смогли наладить нормальную полноценную связь с землей, и изредка обрушивали 'огонь с небес' по указанным координатам, но это не хирургический скальпель, это мясницкий нож применяемый в самом крайнем, как например в Первоможайске.

Долго мы проговорили с Отцом, многое из того что слышал мне сильно не нравилось, администрация фактически самоустранилась, занимаясь откровенной ерундой. Полиция по сути начала защищать сама себя, без видимых на первый взгляд причин. Безопасники вроде и вовсе как испарились, правда их и раньше не особенно видно было, не та служба чтобы афишировать свое присутствие. Народ напуган, за последние два месяца три малых и один средний прорыв и все в черте города. И каждый раз жертвы среди гражданских, закономерное возмущение властью и последующая агитация свергнуть действующую 'неустановленными лицами', последние отец произнес с горькой усмешкой. Из всех военных, комендант с ротой да военком с охраной. И то эту парочку постоянно одергивают сверху, не давая развернуться, хотя комендант больше делает вид, чем действительно пытается что-то делать. Отец дал по мне дельный совет, заявится к глав полицаю и не слезать с него пока не даст людей в распоряжение, все одно патрульные заняты не делом, а одной видимостью, изображают так сказать бег на месте.

Глава 11.

Утро выдалось морозным, зима не смотря на март месяц, все никак не хотела сдавать позиции, за ночь подтаявший накануне снег прихватило лядиной коркой, и теперь надо было глядеть под ноги, чтобы ненароком не поскользнуться. Но несмотря на трудности пути, к военкому прибыл заранее, как и положено к семи утра. Впрочем, у военкомовских рабочий день начинался с восьми, да и то теоретически. Час пятнадцать пришлось ждать у закрытых дверей прежде чем появился зам, он долго не мог понять как ему вести себя по отношению ко мне, выгнать вроде как нельзя, а зачем я пришел он был явно не в курсе. Зато он был нужен мне, его оборона построенная на: не положено, не знаю, не велено, была сломлена удостоверением эМ специалиста и именем Военкома. Помявшись он все же признал право отдавать приказы.